В последние десятилетия (1990 гг.- начало 2000 гг.) процесс обращения и принятия ислама в России и странах СНГ охватывает представителей славянских народов (русские, украинцы и белорусы).
Одним из явлений этого процесса является изучение истории, где отображается глубокая и давняя традиция укоренения и наличия своей мусульманской истории у славян-мусульман на территории России и СНГ.
Уже имеются первые исследования и изучения этой истории на примере Средневековой Восточной Европы, Древней Руси, Золотой Орды и Российской империи. В истории славянских народов (русские, украинцы, белорусы) историки ищут в древних документах доказательства и свидетельства о жизни первых славян-мусульман, истории контактов своих предков славян-мусульман с мусульманскими странами и народами.
На сегодняшний день имеются скудные сведения о наличии русских мусульман, как и славян-мусульман в истории Золотой Орды [9].
Одним из первых попытки поиска и изучения истории славян-мусульман (русских) на территории Казанской губернии (современный Татарстан) при Российской империи в XVII-XVIII вв. и среди татарского народа были сделаны русским мусульманином и общественным деятелем Харуном Сидоровым [ 10 ].
В своих исследованиях и сведениях Харун Сидоров отмечает, что русские-мусульмане уже были (хоть и в незначительном количестве) и проживали среди татарского народа (как и чуваш) на территории современного Татарстана в XVII-XVIII вв.
В тоже время мусульманская история славян-мусульман на Южном Урале (при Золотой Орде) и Российской империи (XVI-XIX вв.) на территории Башкортостана практически на мой взгляд не рассматривалась, т.к. мною не было замечено каких либо исследований по этой теме за последние 20 лет.
В исторических книгах, сборниках документов и статьях по истории ислама в Башкортостане и Татарстане, посвященных XVII-XIX вв. имеется множество фактов и свидетельств об обращении предков чуваш, мордвы, марийцев и удмуртов в ислам в Поволжье от местных татарских мулл и мусульман, как и на Южном Урале среди башкир и татар.
Документы указывают на массовую исламизацию мигрантов в Башкирии в этот период[I половина XVIII в.]: «К башкирцам для своевольного житья и имеющихся обширных и изобильных мест от году до году несмотрением бывших и нынешних воевод набрело жить великое множество горных татар до черемис, чуваш, вотяков, коих магометанские духовные приводят и обрезывают в свой закон, и как объявляют о тех пришельцах, что числом вдвое и больше превосходят башкирцев» [ 2, с.18 ].
Если в ислам приводили чуваш, удмуртов, марийцев и мордву, то могло ли быть что-то подобное в отношении русских ?
Тщательное знакомство с историческими документами и свидетельствами об истории Башкортостана, дает основание предполагать и говорить о том, что ислам могли принимать отдельные представители русского народа в XVII-XVIII вв.
Русский историк Фирсов Н.А ( 1831 — 1896 ) пишет, что «Тяжести, наложенные на тяглых людей и в том числе на иноверцев в царствование Петра Великого, в особенности введение подушной подати, усилили, как мы уже видели, еще более против прежнего произвольное переселение инородцев за Каму к Башкирцам. Эти переселенцы между которыми попадались и Русские податные люди, конечно уносили с собой не доброе чувство к Русской власти. Преследуемые сыщиками, они без сомнения готовы были пристать ко всякому восстанию против той власти, от которой спасались и которой нужно было страшиться, поселившись даже в лесах и горах башкирских» [ 3, с.235 ].
Таким образом, историк Фирсов Н.А отмечает, что среди переселенцев и вынужденных беглецов в Башкирию от царской власти могли быть «Русские податные люди» во время правления Петра I.
Много исторических свидетельств о факте бегства и жизни русских беглых (крестьян, солдат, податных) среди башкир в I половине XVIII века имеется в документах о башкирском восстании 1735-1740гг., где они собраны и изданы в книге «Материалы по истории Башкортостана. Том 6 — Оренбургская экспедиция и башкирские восстания 30-х годов XVIII в.»[4].
В «…Казанской губернии многие иноверцы и русские, оставя свои дома в прежних жилищах, отбывая платежа подушных денег и корабельных работ, а иные, убегая наказания за свое воровство, ныне живут в Уфинском уезде в Башкири. Тех всех указала е.и.в. выслать на прежнее жилище, также и беглых солдат…
А ежели кто утаит хотя единого человека в своей деревне, с таковыми, яко с преступниками указу, поступлено буде [ 4, с.195 ].
В Тайнинской волости башкир, которые участвовали в восстании «Ныне же за смятением на Уфу и ездить невозможно. Они же противо указа принимают селить и в домах своих держать много русских беглых крестьян и солдат, отчего и впредь небезопасно»[ с.145].
Царская власть отправляла различные указы башкирской знати и населению, чтобы они выдавали властям и не скрывали у себя беглых русских.
Чтоб беглых русских, живучих между ними [тайнинскими башкирами], немедленно всех без остатка на Осу или в Кунгур отдали…[ демидова, с.146].
Эти и другие свидетельства, приведенные в книге, говорят о том, что в I половине XVIII века на территорию исторического Башкортостана бежало немало русских крестьян, солдат и представителей зависимого населения.
Стоит отметить, что взаимоотношения между коренными и недавно пришлыми были не всегда мирными. В одних районах могли быть добрососедские отношения с пришлыми русскими, в других сочувствие и поддержка к бежавшим татарам мусульманам с казанской стороны как к единоверцам мусульманам от башкир и др. народам. Было много случаев того, что местное население укрывало тех, кто бежал от самодержавной власти и помещиков, как отдельных беглецов, так и целые семьи. Но случалось так, что между коренными и новыми поселенцами случались конфликты из-за занятых чужих и спорных земель. Подобные конфликты царская власть старалась поддерживать и разжигать в случае новых восстаний и бунтов, с целью раскола населения.
То, что среди башкир и татар мусульман жили и проживали беглые русские, то еще не дает веских аргументов утверждать о случаях и фактах обращения русских в ислам, когда «коих магометанские духовные приводят и обрезывают в свой закон» на примере чуваш, мордвы, удмуртов и марийцев.
Но на сегодняшний день сохранились отрывочные сведения и свидетельства, на основании которых можно попытаться найти и изучить историю ислама у русских на территории исторического Башкортостана в начале XVIII века.
В 1735 году два государственных деятеля И. К Кирилов и А. И. Румянцев составили «Рассуждение, представленное в Кабинет, об управлении населением Уфимского уезда после окончания башкирского восстания» (восстание башкир 1735-1740гг.).
А явное есть ко всякому злу подозрение на них и на мулл, и абызов, таких же пришельцов, кои во-первых, утверждают и разпространяют закон свой и обрезывают не токмо чуваш и мордву, но и русских беглых, как о том заподлинно слышал, в Азиевой и Кильмяковой мечете, и умножили самовольно мечетей и школ сколько никогда не бывало, потому что в первые годы не смели ничего того делать. Не повелено ль будет ныне по одному ахуну на дорогу оставить, которые б чинили особую присягу, дабы им о всяких худых поступках объявлять и не таить, и никого из других вер в свой закон не приводить, и не обрезывать, без указов мечетей и школ вновь не строить, и которой ахун //л. 468// умрет, то на их места с челобитья, усматривая верности, определять, а не самим башкирцам ставить[ 4, с.100 ].
Таким образом, это одно из свидетельств того, что муллы и служители мусульманского духовенства приводили в ислам русских, как видно из «рассуждения» в ислам приводились «беглые русские».
Сама Азиева (Газиева) мечеть находилась в свое время под Уфой на территории района Чесноковка. Эта мечеть была сожжена карательными войсками в 1736 году. По истории Азиевой ( Газиевой) мечети у меня имеются отдельные исследования, с которыми можно ознакомиться самостоятельно.
Под «Кильмяковой мечетью» подразумевается, скорее всего, мечеть башкирского муллы, абыза и старшины Кильмяка Нурушева. Он был финансовым содержателем и попечителем Газиевой мечети. Также был главой свой в Юрматынской волости Ногайской дороги Башкирии в XVIII веке [8 ].
Современный башкирский историк Акманов И.Г в своей книге «История и современность» сообщает важные факты о Кильмяке Нурушеве и упоминает, о Азиевой мечети.
Во время начала башкирского восстания в 1735-1736 гг., одним из его главных организаторов и руководителей был сам Килмяк Нурушев.
Он происходил из башкирских феодалов Юрматынской волости Ногайской дороги. Он был известен как абыз, как образованный человек, учитель, мулла, содержал почитаемую во всем Башкортостане Азиеву (Газиеву) мечеть [6, c.174-175]. Территорией Юрматынской волости на сегодняшний день являются земли современного Ишимбайского района республики Башкортостан.
Таким образом, в этих мечетях (Азиева и Килмякова) могли обращать в ислам «русских беглых». В тоже время исторические свидетельства отмечают, что между народами происходили брачные союзы и кровнородственные отношения.
Башкирцы.. принимая к себе отовсюду беглых, стали ими богатитца,… то завели родню — в Башкиры дочерей отдают и, оттуда девок брав, женятца [ с.100 ].
Документы свидетельствуют о том, что в башкирских восстаниях участвовали представители русского народа.
Русских измеников, а особливо кузнецов, у них никого нет, токмо в их волости русский человек был Леонтей, с сыном, по-татарски Бикимбеть, и з женою, и как бунт начался, то оные с ними в бунте не были, и сошли на Сибирскую дорогу, и ныне где, не знает[ 4, с.370 ].
Примечательно то, что у русского человека Леонтея был сын с именем Бикмет. Возможно это одно из проявлений факта принятия тюркского имени для себя и своим детям, чтобы в будущем скрыть свое русское происхождение от царских властей, не выделяться от башкир и татар и не быть выданными властям. Возможно, таких случаев было множество.
Современный общественный деятель Харун Сидоров в своей работе «Мишаре уроки истории» приводил пример такого явления, как скрытие новообращенными русскими мусульманами своего происхождения выдавая себя за башкир или татар мусульман, в виду опасения преследования их царскими чиновниками.
Для «русских беглых» последствия обращения в ислам были различные. Их выявляли русские сыщики, силой возвращали обратно из покинутых мест, вновь возвращали в христианство или даже могли подвергнуть смертной казни за это.
В [Екатеринбурге] в июне 1740 г. за переход в мусульманство сожгли в Екатеринбурге известного рудознатца казака Исаева. Перед смертью он заявил, что знает, где находится серебряная руда. Это ему не помогло: в назидание другим Исаев был сожжен[5, с.43].
Есть еще одно историческое свидетельство об этом казаке Исаеве, где известно, что «Затем – 2 июня 1740 г. последовала резолюция Кабинет – министров об учинении смертной казни к казаку Исаеву за принятие магометанской веры; в этой резолюции считается вполне установленным, что Исаев и обусурманился, и сообщался с ворами ( бунтовщиками ) башкирцами, почему его и следует без всяких отсрочек и доследований казнить в С.Петербурге, «дабы в провозе его не было напрасного казенного убытка, а особливо чтобы с дороги не ушел и пущего злодейства учинить не мог. Что же он Исаев показывает, якобы знает серебряную руду,.. то можно и без него оную сыскать; токмо, не объявляя ему смерти, прежде спросить у него, конечно ли он такую руду знает и в каких именно урочищах: и правду ль об оном показывает»… [11, с.204-205].
Как раз именно в 1735-1740 гг. Екатеринбург не раз являлся местом расправы тех, кого крестили в свое время насильно и под принуждением, но они вновь возвращался в ислам. Среди них попадались насильно крещеные башкиры и татары, возвратившиеся в ислам, а также те, кто переходил в ислам и обращал в ислам других.
Больше точных сведений и косвенных указаний о случаях принятия ислама русским населением и отдельно русскими от местных мусульман башкир и татар за I и II половину XVIII века на территории Башкортостана мне не попадались.
В тоже время башкирский политический деятель 1917-1920 гг. и историк Заки Валиди в своих мемуарах «Воспоминания» отмечает о случае принятия русскими ислама.
Русские, поселившиеся среди нас как лавочники или кузнецы, очень быстро усваивали наш язык, а их дети впоследствии долго пребывали под воздействием ислама, а иные, несмотря на запреты Российского законодательства, вообще переходили в ислам[7, с.16-17].
Заки Валиди родился в деревне Кузяново, что в современном Ишимбайском районе Башкортостана. Видимо там, в деревне и среди других поселений района в те времена (в XIX – начале XX века) возможно и были случаи обращения русских в ислам. Но свидетельств и исследований на эту тему я не искал.
В процессе дальнейшего поиска и изучения истории ислама у русского населения на территории Башкортостана между XVIII – началом XX века мною лично других исторических свидетельств и документов по имеющимся изданным книгам по истории Башкортостана обнаружено не было.
Скорее всего, для тех, кто пожелает изучать тему о принятии ислама русскими в истории России и Урало-Поволжья, то для этого потребуется более тщательное изучение и анализ большого количества архивных фондов и документов в исторических архивах Башкортостана, Татарстана и др.регионов России, в надежде найти еще новый исторические сведения.
Но на примере истории ислама Башкортостана можно сказать, что русские могли активно обращаться в ислам, скорее всего в I половине XVIIII века. Так как политика Петра I в Центральной России вызывала большое бегство крепостных крестьян, солдат и староверов на юг и восток России, а именно на Поволжье, Урал и в Сибирь. Тем более за I половину XVIIII века на примере истории Башкортостана имеются сведения о случаях принятия ислама русскими людьми.
Территория Башкортостана в начале XVII в. — I половине XVIII века обладала таким положением, что сюда часто стремились бежать и поселиться представители различных народов (казанские татары, чуваши, удмурты и марийцы).
Это выгодное положение заключалось в том, что башкирская знать при вхождении в состав России (II половина XVI в. — I половине XVII вв.) отстояла за собой значительную часть автономии, самоуправления и самостоятельности внутренней жизни. Именно башкирские восстания XVII-XVIII вв. не позволяли долгое время самодержавию полностью подчинить и взять под контроль этот регион.
Одновременно «Считается, что в XVII в. башкирское население Уфимского уезда не подпадало под сферу действия общероссийского законодательства»[1, с.163].
Именно эти и другие факторы, приводили к тому, что сюда стремились переселиться представители различных народов, которые бежали от царской власти из-за различных ограничений и ущемлений.
У многих читателей возникли бы вопросы о том, что могло побуждать принимать ислам отдельных русских людей среди башкир и татар на территории исторического Башкортостана между XVII – XVIII вв. судя по историческим свидетельствам и обстановки того времени? Одними из мотивов могло быть следующее:
-
Проповедь ислама местными мусульманами и муллами (Дагват). Желание помощь беглым новоприбывшим русским крестьянам и беглым солдатам, как и обратить в ислам больше народа («магометанские духовные приводят и обрезывают в свой закон», «муллы и абызы утверждают и разпространяют закон свой и обрезывают не токмо чуваш и мордву, но и русских беглых…»).
-
Желание беглых крепостных крестьян и беглых солдат скрыться от помещиков, налоговых подушных податей и царской власти. Желание скрыть свое происхождение и скрыться от внимания царских чиновников среди местных мусульман башкир и татар, как и ради свободной своей жизни далеко от контроля самодержавной власти. (В «Казанской губернии многие иноверцы и русские, оставя свои дома в прежних жилищах, отбывая платежа подушных денег и корабельных работ, а иные, убегая наказания за свое воровство, ныне живут в Уфинском уезде в Башкири. Тех всех указала е.и.в. выслать на прежнее жилище, также и беглых солдат»).
-
Межнациональные браки с дочерьми и сыновьями местных мусульман (Башкирцы.. принимая к себе отовсюду беглых, стали ими богатитца,… то завели родню — в Башкиры дочерей отдают и, оттуда девок брав, женятца).
По мере укрепления самодержавия, в Башкортостане начиная с XVIII- XIX вв. царская власть оказывала все больше внимания на случаи обращения в ислам не мусульманского населения, что вызывало запретные меры царизма в отношении мусульман и мусульманского духовенства (запрет обращать в ислам не мусульман, смертная казнь, различные наказание для обратившихся русских в ислам и др.).
Тем самым среди русского населения Башкортостана с XVIII-XIX вв. все допустимые возможности и случаи распространения ислама уже довольно строго пресекались царской властью, тем самым на начало XIX века уже практически не известны заметные случаи и явления обращения в ислам русских на территории Башкортостана.
Но, тем не менее, история «Русского Ислама» на территории Башкортостана в I половине XVIII века — это одна из не известных и не изученных страниц истории ислама Южного Урала и Башкортостана.
Список использованной литературы:
1. Асфандияров А. 3. Башкирия после вхождения в состав России(вторая
половина XVI — первая половина XIX в.).-Уфа: Китап, 2006.-504 с:
2. Ягафарова Е.А. «Чуваши-мусульмане в XVIII- начале XIX вв».
3. Фирсов. Н.А. Инородческое население прежнего Казанского царства в новой
России до 1762 года. – 1869.
4. Материалы по истории Башкортостана. Оренбургская экспедиция и
башкирские восстания 30-х годов ХVIII в. / Авт.-сост. Н. Ф. Демидова. Т. VI.
— Уфа: Китап, 2002. — 768 с.
5. Грекулов. Е.Ф Православная инквизиция в России. Академия наук СССР.
Научно-популярная серия. Издательство «Наука». М.: 1964 г.
6. Акманов И.Г. История и современность. НМЦ «Педкнига».- Уфа,2008.
7.ЗакиВалидиТоган, перевод Юлдашбаев А. М. Воспоминания.
— Уфа: Китап, 1998.
8.Кильмяк Нурышев. Википедия. Режим доступа: URL:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Кильмяк_Нурушев( Дата обращения: 10.12.2017).
9. Интернет-сайт «Ансар». Как на Руси принимали Ислам. Режим доступа:
URL: http://www.ansar.ru/history/kak-na-rusi-prinimali-islam(Дата обращения:
10.12.2017).
Свежие комментарии